Марковский 3 Вступление

Тайны школьного двора.


На футбольном поле Марковский ничем выдающимся не отметил себя. Он был напорист и быстр, не без этого. Но не больше. А всё ж именно игра Марковского в футбол, и то, что с этим было связано, прославила наш школьный двор.

Двор был как двор, ничего необычного. Здоровая площадка за школой, обнесённая зеленым дощатым забором. С одного боку – туалет и мусорка. С другого -- пролегала дорога – выезд со школы. Дорога шла рядом с полем, и этот важный факт прошу не забывать.
Вечером мы, окрестные шпингалеты, все собирались там, у турника. С преступными намерениями поиграть в «царя и…», буру и другие не-салонные игры. Расшатанные доски забора неожиданно отклонялись в сторону, запуская во двор очередного беглеца от домашних обязанностей.

Неподалёку, за туалетом, было специально отведённое место для первого курения. Почему-то, все мои знакомые выбирали это место, чтобы впервые глотнуть дрянного дыма. Там было тихо и без взрослых. «Путь курителя», если быть дотошным, начинался не здесь. Сначала все курили за гаражами виноградные листья. Затем центростремительная сила греховной повадки, окрепнув и заматерев, заставляла законопослушных юнцов воровать «Приму» и «Беломор» из родительского кармана. По одной из пачки, чтобы было незаметно. Материальное расслоение общества, столь неизвестное всем счастливым советским гражданам, сильно разделяло нас, советских детей. Ибо плохо было дело, если папа курил дорогие сигареты с фильтром. Такие папы всегда знали, сколько точно штук остаётся в пачке. Пойманные отпрыски вынуждены были дышать на маму, а затем идти на свидание с папой в закрытую комнату. Никотин вредно сказывался на попе ребёнка. На экзекуцию брели, понуро размышляя о губительных и предательских свойствах роскоши, ярким образцом которой является сигарета с фильтром. «Почему, ну почему ты, папаша, не куришь «Приму»» - кричали спины их спины.
Другое дело – мы, дети демократичных родителей с «Беломором» в карманах. По одной всегда можно было вытащить из разодранной пачки. Никто бы не заметил. Незаметно похищенная бумажная трубка доставлялась со всеми возможными предосторожностями на школьный двор вечером. Надо же было показать всем, что я не ничтожество, а солидный член клуба с кривой папиросой и половиной спички. И потом- это сладостное мгновение заламывания гильзы! Тогда как раз вышел фильм «Место встречи изменить нельзя», и все беломорины города курились в стиле Фокса.

Сразу скажу всем педагогам моей жизни, а особенно моему сыну: папа выкурил в жизни всего пару сигарет. Был пойман на горячем, отмазался с трудом, с немалым трудом. Всё висело на волоске. Больше не курил от страха. В нашей компании позволялось всё, даже не курить. Ищите, дети мои, себе только такие компании, где вы можете не идти на поводу у других. Берегите родительские нервы и ремни!

Ещё одна из достопримечательностей школьного двора - это школьная же мусорка. Под ней, в дырчатом бетоне фундамента, обитали крысы. Это было единственное место, где можно было общаться с бесхозными крысами, поэтому мы объявили мусорку заказником для крысиной охоты.

Каждый охотник был неограниченно свободен в выборе оружия. Я видел робингудов, тщетно пытающихся прибить крысу из лука или арбалета. Дело заведомо дохлое, те завсегда умудрялись увернуться непостижимым образом. Но в самом процессе стрельбы был особый шик, поэтому робингуды не переходили на другие виды оружия. Больно им надо был сам трофей.

Были и снайперы с воздушками, изготовленными кустарным способом из велосипедного насоса. Эти были удачливей, близорукие крысы не всегда успевали рассмотреть угрозу. Но убить крысу пластилиновой пулей невозможно -- слишком слабым получался удар. Крысы – живучие товарищи, прямо тебе образец советской бюрократии.

Но видел мир и настоящих крысобоев! Рогатка в умелых руках – это вам не лук, и не воздушка. Это хорошая ореховая рогатка, обвитая двойным слоем медного провода, с ярко-желтым медицинским жгутом. Для пущего форсу на жгут надевали кожаную подкладку. Она снималась с ремешка для часов, тогда были такие замечательные ремешки. Сам ремешок выполнял свою прямую обязанность и позволял вам не терять часы (если такие имелись). Ну а подкладка превращала вашу рогатку в шикарное оружие, великолепное , как Техасский кольт, инкрустированный жемчугами. Стрелять это не помогало(даже мешало), но соперник повергался в пыль ещё до сражения, одним только лихим ковбойским видом вашего оружия. Часов, впрочем, у нас с Марковским не было, поэтому подкладки мы выменивали на пластмассовых индейцев. Такса — один к одному, но индеец должен быть целым.
Так вот, рогатка (если вы ещё не знаете) может стрелять чем угодно, было бы во что стрелять. Но для крысиной охоты «что угодно» - это плохой выбор. А выбор хороший – это стальные шарики из подшипников, диаметром 5-7 мм. Это - заряды, проверенное поколениями. Шарики поменьше годились также для проделывания аккуратных «пулевых» отверстий в толстом стекле витрин. Дилетанты и нуворишы стреляли по стеклу витрин шариками большего диаметра. Вот он, апофеоз безграмотности и непрофессионализма! Дети, пслушайте доку: если вы делали такое хоть раз - отдайте рогатки и идите в робингуды! Потому что результат мне известен наперед: разогнать большой шарик силами хилой ручки второкласника и однослойного жгута невозможно. И начальная скорость полёта была невысока. Такой шарик не проделывал аккуратную круглую дырку «паучком», а раскалывал всю витрину. Звенит стекло, осколки на асфальте – и добрый вечер, товарищ сторож! А бердичевские сторожа могли бы легко догнать и Бена Джонсона. Откуда бралась такая прыть в тощих старцах - мне не понятно до сих пор.

Но вернемся к охоте. Крыса – существо хитроеи запах охотника уловит безошибочно. Заходить надо было всегда с подветренной стороны, поэтому весь запах мусорки ветер заботливо втирал нам в одежду, вдувал в волосы, настойчиво запихивал в ноздри. В этом чудном аромате школьной помойки настоящий следопыт должен был бесшумно и неподвижно просидеть довольно долгое время. Не все были способны на такое, но судьба сводила меня с лучшими. Время шло, мы сидели не шевелясь. Индеец под кактусом показался бы вам суетным , как диджей плохого клуба, если бы вы увидели Марковского под яблоней. Орлиный взгляд буравит пространство, зрачки не дрогнут.

И вот появлялись эти противные животные. Медленно- медленно растягивается жгут, рогатка плавно подносится к линии глаз… Залп! Свист шариков в воздухе, щелчки о бетон, крики: «я попал, попал!!!» Все мы мчимся к мусорке – но добычи там нет. «Раненая ушла», решаем мы, посовещавшись, и возвращаемся на исходную позицию. Процесс повторяется в точности до деталей и возгласов. Вплоть до самой темноты мы сидим, стреляем, кричим, бегаем. Обычно с тем же результатом. Если бы на каждый крик «попал», пострадала бы хоть одна крыса – то всё крысиное население помойки давно бы стало инвалидами. Ан, нет каждый раз они вылезали, как новенькие, ни царапинки. И я сильно подозреваю, их там было трое, максимум.

Но иногда, крайне редко, выстрел бывал удачливым. Зловредный грызун нелепо подпрыгивал и шмякался на бетон бездыханным. Тут то и начиналось настоящее дикарское веселье. Нам не выпало охотиться на мамонтов, наше племя давно перешло на консервы. Но я точно знаю, что испытывали древние предки, когда видели мохнатую громадину, устало падающую на бок.
На практике заключительный этап успешной охоты выглядел так. Поверженной крысе привязывали к хвосту кусок бечевки, метра 2 длиной. Затем обычай требовал пробежать пару кругов по стадиону, волоча верёвку за собой. Все должны были испробовать себя в роли Ахилла, который катал тело Гектора у стен Трои самым неподобающим образом. Старик Приам усмотрел бы в каждом из нас прямо таки портретное сходство с убийцей его сына. Затем веревку раскручивали над головой, подобно ковбойскому лассо, бросали снаряд на дальность, и просто совали крысу под нос друг другу. А уже после этого, на пике всех эмоций, следовало торжественное забрасывание крысы в окно женского туалета. Этот акт милосердия по отношению к поверженному врагу, пожалуй, и был апогеем праздника.

Как вы, наверное, уже догадались, всегда считалось, что крысу убил Марковский. Боюсь показаться занудой, но замечу, что стрелял и стреляю я куда лучше моего друга. На тренировках я расстреливал бутылочки из под лекарств навскидку, с почти что 50% результатом. Но, по крысе мы всегда стреляли залпом, это давало право Марковскому формально претендовать на то, что это он попал. В принципе, это было возможно, но, повторяю, только теоретически. Ну, а там, где Марковский на что то претендовал - я с ним не тягался. Оно мне надо -из гордого охотника превращаться в загнанную дичь?

Возвращение домой всегда было немного грустным. Мы расставались на целое тёмное время суток со своими побратимами по оружию. Крепкая дружба, спаянная общей ненавистью к врагу и невыносимой вонью, откладывалась до утра. Ещё предстоит разговор с вышестоящими родителями. Надо же внятно объяснить, где меня носило, и почему от меня пахнет несколько своеобразно. Хорошо хоть точно не папиросами.

С тех счастливых пор я ни разу не был на охоте. Мне запах не нравится.