Н.В.П.

август 2006

Солнце красит непонятным цветом,
Стены дре-е-внего кремля.
Просыпается с рассветом,
Вся антисоветская земля...

Хотя спать хотелось страшно. Вспомнилась эта безмозглая песенка, и много других, ей подобных, и подумал я: как хорошо, что нету больше «советской земли». И как неправы в своей слепоте радетели «реставрации». Я успел немного зачерпнуть ложкой из котла, в котором варила свой маразм издыхающая империя. Одни комсомольцы под церковью в Пасхальную ночь чего стоят. «А не ходит ли крестным ходом одноклассник? А не посмеяться ли громко над верующими, – чего это ради они вышли за стены храма? Тут советская земля, в ней хозяева мы, комсомольцы!..» и много другого можно бы вспомнить, я же был отличником, баллотировался (с подачи всемогущего завуча) на почётное место комсорга школы. Но счастливо сбежал в захолустную СШ №6 г. Бердичева и проблагоденствовал там последующие 2 года, не особо вникая в советскую жизнь страны. Школа находилась в «одноэтажном» районе города – Корниловке. Старшекласники являлись на уроки с перегаром, девицы матерились (это тогда ещё было в новинку) и говорили страшные пошлости. Какие то неизвестные мужья гонялись под стенами школы с топором в руках за своими, не имеющими никакого отношения к школе, женами. В школьном дворе иногда случались драки между «карнилавскими» и «гришкунами». В общем, советская страна жила здесь очень не-комсомольской жизнью. Какой там комсомол! Наш школьный комсорг была рада 2 копеечным взносам («Сдал бутылку – год партейный!» – так говорил безбашенный Синельников). И тихо писала явно фантастические отчёты о выборах-перевыборах. Какие там слушали-постановили могли бы иметь место, когда в вашем классе комсоргом был «Брыль» Стрелецкий – личность слишком яркая для слушаний, а тем более постановлений. Тем более, что весь коллектив таких слов отродясь не употреблял.
Один раз, правда, все мы взялись за поручение с комсомола с энтузиазмом. Что из этого получилось в итоге - судите сами.
Школа готовилась к чему то крепко патриотическому. Более того, военно – патриотическому. Некоторые молодцы молотили ногами плац, размахивая руками и распевая героическими голосами совецких песен. Другие готовились читать стихи и делать патриотическую же постановку про то, что произойдёт с врагом, если он только подумает сунуться на Родину комсомола. Не позавидуешь такому врагу!(все мы втайне хотели, чтобы враг имел с собой в запасе побольше жувачек, чтобы комсомольские орлята, разбив супостата, могли насладиться трофеями. А то и магнитофон японский достанется, представляете?????)
Наш класс был известен страстью к дешёвым эффектам и мордобою. Поэтому всем нам поручили изображать врага в военно исторической-постановке. Чтобы вражина получился убедительным – мы стали тренироваться бегать в противогазах и с учебными автоматами. Потом нас бы разбили, автоматы отняли, а выжившие враги увидели бы, как прекрасна советская страна. Саша "Фугас" уже тогда так обрадовался автомату, что никто не мог представить, как у него смогут отнять эту игрушку. Разве что убьют по настоящему, иначе за Фугаса ручаться было сложно. Мог бы и постановку испортить, и внешность герою – победителю. Мероприятие не стало бы более патриотическим, разве что более военным.
На одной из рептиций наш военрук ненадолго отлучился, оставив потенциального противника без должного надзора. Мы немедленно впихнули Синельникова в единственный ОЗК (такая резиновая одежда серо-салатового цвета), сапоги и противогаз, выволокли и уложили его поперёк трассы Киев – Винница, которая неосторожно пролегала за оградой нашей школы.Сами мы были в армейских рубашках (НВП, понимаешь), в противогазах недостатка тоже никто не испытывал. Брыль с солдатом Суховым (по имени Петя) взяли учебные автоматы. Их было всего два, но отличить от настоящих АК-47 их нельзя. Вы же не заметите отсутствие бойка, не разбирая автомат. Автоматчики стали в караул вокруг тела и стали чего то махать проезжающим машинам. Эффект превысил наши ожидания. Озадаченные водители смиренно объезжали «тело» Синельникова по встречной. Некоторые ругались из окна, разглядев штатские брюки и кеды «автоматчиков». Но никто не подумал остановиться и разогнать диверсионную группу «врага», которая блокировала важную магистраль Советской страны. Магистраль была не очень важная, да и не заблокировали мы её, так небольшая заминка. Но моральная победа врага была налицо.
Мне в той операции автомата не досталось. Я тихо сидел в противогазе на обочине, склонившись над зелёным ящиком, изображавшим вражескую рацию. Позиция явно не на передовой, но у неё были некоторые преимущества. Вскоре какая то контра накапала нашему директору, они с военруком немедленно явились на поле боя и разогнали вражеских диверсантов одной только личной храбростью и силой убеждения. Советские пропагандисты всегда на высоте!
Здесь как раз и проявилась вся выгода моей позиции. Я немедленно дезертировал в кусты, спрятав противогаз в ящик. Как только моё лицо и причёска избавились от следов ношения противогаза, я вышел на плац со стороны общественного советского туалета с совершенно невинным видом.Там, под огнём директорского обличительного пафоса мои коллеги - диверсанты умирали молча, меня никто не заложил. Павлик Морозов не был в чести на Корниловке. Они стояли, гордо подняв головы, словесный ураган бил им в лица, поражал в самое сердце. Когда зашла, наконец, речь о машинах, которые могли бы не успеть затормозить пред «телом», Синельников понял размер славы, которую он сегодня снискал. Он стал радостно и неуместно улыбаться, увеличивая этим гнев руководства. Но кто бы стал его укорять за это.
В общем, к военно-патриотическим мероприятиям нас больше не привлекали. Равно как и к другой советской показухе. Наш класс косил траву, подметал двор, разгружал щебень вместо экзамена по географии. Мы часто обменивались воспоминаниями о бытности в диверсантах. Всё же операция была проведена решительно, смело и успешно. Сдались мы только под напором превосходящих объединённых сил Красной Армии в лице школьного руководства.
Потом ещё, на разных линейках и построениях, нас периодически клеймили за действия, враждебные пожилому советскому государству. Эффект достигался совершенно противоположный. Младая поросль с восхищением впитывала правду о боевых заслугах седых ветеранов из 9го «Б» класса. На тройку диверсантов с интересом взирали девочки из других классов. Герои сияли, стараясь стать так, чтобы быть хорошо видимыми для всех.
Радист, который остался законспирированным, никогда не получил заслуженной славы, как раньше не получил смертельной порции словестного свинца. Но и мне, бойцу невидимого фронта, приятно было вспоминать об этом. Сейчас, выйдя из подполья, я пишу эти строки для молодых бойцов с режимом. Дети мои! Никогда не перекрывайте автомагистрали телами одноклассников!!Даже, если у вас есть для этого один ОЗК на всех! Директор был прав, да и идиотов за рулём стало гораздо больше. И комсомола больше нету, отмороженные маргиналы не в счёт! Найдите себе более благочестивые занятия, в которых вы непременно проявите доблесть, унаследованную от предыдущих поколений. В ваших руках светлое будушее нашей несоветской страны. Стройте же его свободным от военно-патриотических мероприятий любого вида. Потом вам всё равно будет о чём писать рассказы, я в этом ничут не сомневаюсь, потому что знаю вас хорошо.